Подарок на мой день рождения)))

[p48k29]

Моя днюха вообще-то была уже давно....но из-за запаром с учебой я вообще ничего не могла сделать....а мне сделали подарки!!!! Вот один из них:

Название: Akai Ito/ Красная нить судьбы.
Автор: AkiRa_never_sleep_
Жанр: драма, романтика, немного юмора, ибо Блич без него не Блич.
Персонажи: Кучики Рукия, Куросаки Ичиго, Иноуэ Орихиме, Абарай Ренджи, наглый арранкар.
Пейринги: тут все очень запутано…
Рейтинг: когда напишу настоящий NC-17, я сообщу.
Статус: закончен и слава Яйцам!
Размещение: с разрешения Хранителя Полины.
Посвящение: Хранитель Полина, дорогая и любимая, с днем рождения! Всего тебе наилучшего!
Дисклаймер: мне обидно. И Блич не мой, и идея не моя...
Содержание: ага, щаз! Так я все и расскажу!
Размер: далеко не мини.
От автора: Возможно, это не то, что ты хотела. Возможно, это не то, чего ты ожидала. Но я описала это так, как видела. Заранее извиняюсь, если что не так. И да, мне стыдно было это писать. Еще я долго думала, не испортила ли я хентаем всю концовку? Если что – я перепишу.


Пролог.

- Куросаки-кун, я тебя люблю! – как скороговорку крикнула Иноуэ в лицо Ичиго.
Тот, очевидно, не ожидал подобного и просто уставился на нее, выдавив из себя тихое:
- Иноуэ…
Через миг из глаз девушки полились слезы, и Куросаки словно очнулся.
- Прости, Куросаки-кун, я не должна была этого говорить.
Она всхлипнула, и Куросаки, улыбнувшись, начал гладить ее по голове.
- Успокойся, Иноуэ. Ты ничего плохого не сделала.
- Но ты и Кучики-сан…- сквозь плач выдала Орихиме.
- Что? – изумленно вопросил он. – Между мной и Рукией ничего нет. Она вообще с Ренджи в…далеко не дружеских отношениях.
Иноуэ подняла голову, чтобы рассмотреть его лицо.
Неужели, ему не больно об этом говорить? Разве он сможет ее отпустить?
Судя по его глазам, сможет.
Иноуэ улыбнулась сквозь слезы и прижалась головой к его ладони.
Куросаки тоже улыбнулся и вытер с ее щек последние капли.
- Иноуэ, давай зайдем ко мне. Я хочу с тобой поговорить.
Девушка кивнула, и они вместе отправились в сторону дома Куросаки.

***

- Рукия, я серьезно, сколько можно?- Ренджи склонился над отдыхающей на диване девушкой.
- Что ты хочешь от меня? – она лениво открыла глаза.
- Давай вернемся в Общество Душ. Война окончена, Айзен повержен, нам нет причин оставаться здесь.
- Ренджи, я тебе, кажется, уже говорила, что не уйду, пока не буду уверена в полной безопасности этого города.
- Здесь есть Ичиго! – нетерпеливо воскликнул Абарай. – Рукия, давай уйдем!
- Ичиго – временный шинигами. К тому же, у него есть своя жизнь, которую я когда-то сломала. Теперь я хочу, чтобы он был счастлив и забыл все пережитое.
- Ты понимаешь, что ты несешь?
Ее глаза хитро сверкнули, и она ответила.
- Я несу счастье, Абарай-ку~ун!
Ренджи гневно уставился на нее.
- Черт! Совершенно невозможно разговаривать!
- А кто тебя просил со мной разговаривать?
«Нет, она просто невыносима!»
Вместо ответа Абарай нагнулся к лицу и поцеловал в нос.
- И что мне с тобой делать..?
Увидев, что Рукия собирается сказать что-то безумное в ответ, он поторопился ее остановить:
- Это был риторический вопрос. Ладно, я пошел к Урахаре. Завтра увидимся.
Кучики кивнула, и он скрылся за дверьми дома Куросаки.

Глава 1. Наша потеря.

Спустя несколько дней после этих событий стало известно, что Иноуэ предложила Ичиго встречаться, и никто, конечно, подумать не мог, что он согласится. Никто так же и не знал о любопытной беседе Арисавы Тацуки с Куросаки. О том, что Ренджи и Рукия встречаются было известно давно, даже глава клана Кучики лишь молча кивнул, когда парочка решила ему рассказать о своих отношениях.
Спустя год после войны в городе периодически появлялись Пустые, а иногда на «огонёк» заглядывали и арранкары. Но последнего, кажется, месяц назад Ичиго собственноручно отправил на перерождение.
В Каракуре наступила весна. Но не было ни поющих птиц, ни цветущих деревьев и сами люди, казалось, стали злобнее. Клиника Куросаки по-прежнему работала, и сейчас Ишшин со скоростью Шихоуин Йоруичи знает, сколько миль в час, носился по дому в поисках аптечки. Ичиго в который раз скептичным взглядом проводил энергичного (даже через чур энергичного) отца и уселся завтракать. Не успел он доесть свою порцию, как со второго этажа спустилась Рукия. Она присела напротив Куросаки и принялась за свой завтрак.
- Ты со мной даже не поздороваешься? – удивился он ее поведению. Нет, она итак была достаточно молчаливой в последнее время, но всегда удостаивала кого-либо простым «привет».
- Доброе утро. – пробормотала Кучики, даже не глянув на него.
Ичиго вздохнул.
- Доброе утро, Рукия-чан, Ичи-нии. – на кухню вошла Юзу. То ли ей показалось, то ли обстановка действительно была тяжелой. Ее срочно надо было чем-то разрядить.
- Ичи-нии, что ты будешь на обед?
- Что-нибудь на твое усмотрение. – пробурчал Ичиго, взглядом сверля черную макушку.
«Боже, как же хорошо было, когда они кричали и чуть ли не в щепки разносили кухню…» - невесело думала юная Куросаки.
- Хорошо, тогда я зайду в магазин по пути из школы. Кстати, если вы не поторопитесь, то опоздаете в институт.
- Прогуляю первую пару. – синхронно отозвались Кучики и Куросаки, после чего продолжили завтракать в полнейшей тишине.

Зачем Рукия ходила в институт вместе с этим рыжим ублюдком? Абарай не понимал. Или не хотел понимать, притворяясь идиотом. Кучики Бьякуя даже не стал об этом задумываться, когда его сестра пришла к нему с просьбой разрешить обучение в Генсее. Он лишь, сохраняя невозмутимость на лице, кивнул, и Рукия сразу же начала щебетать о том, чему она сможет научиться. Бьякуя важно кивал, всматриваясь в глаза сестры, и заполнял отчет. А Ренджи тихонько стоял в уголке и молча фигел, поражаясь сначала своему капитану, а потом подруге. Но больше всего он фигел с себя, когда она предложила ему пойти с ней в Каракуру, а он возьми и согласись!

- Мы ушли! – крикнул Куросаки в глубину дома и спокойно вышел за его порог.
Кучики последовала за ним и через несколько шагов догнала его. Шли они молча, так как говорить было особо не о чем. Было бы это год назад, то они бы сейчас снова ссорились по мелочам, кричали друг на друга, перебудили бы всю округу своими воплями. А сейчас не было ничего, кроме шелеста крон деревьев и периодических вздохов. Даже странно. Разве это война не должна была укрепить их связь? Похоже, что нет. Со временем они вообще разговаривать перестанут. И самое интересное, что это пугало не их самих, а их друзей. Например, Иноуэ очень переживала, когда Куросаки приходил к ней хмурым и неразговорчивым. Ей он таким не очень нравился. Ведь она была влюблена в Куросаки-куна, которого не страшно называть по имени и просить помощи. А с таким Ичиго ей даже разговаривать было боязно. Как-то раз он сорвался на нее, о чем, естественно, пожалел.
- Рукия.
- Что?
- Ты и Ренджи. Вы долго тут будете? – он внимательно смотрел на нее, наблюдая за реакцией. Ему было намного проще читать эмоции по ее лицу, так как то, что она говорит, не всегда являлось правдой.
- Тебя это волнует? – Кучики послала ему заинтересованный взгляд, и Куросаки моментально отвернулся.
- Не то, чтобы очень. Просто интересно.
- Ясно.
Вот и все. Максимальный лимит их разговоров превышен. Оставшийся день они будут молчаливо переглядываться и лишь вечером пожелают друг другу спокойной ночи.

По окончанию занятий Куросаки поймал на себе взгляд аметистовых глаз, а вскоре смог увидеть их обладательницу. Она ему кивнула, говоря «увидимся дома», и, развернувшись, пошла в противоположную сторону. Куросаки проводил ее взглядом, думая, что все это со стороны выглядит весьма странно. А может, даже и смешно. Тряхнув головой, Ичиго направился домой к Иноуэ.

Вечером они снова встретились, но уже возле дома Куросаки. Она возвращалась от Урахары, он – от Орихиме. Оба были голодными, ибо стряпню Иноуэ было опасно пробовать, точно так же, как и стряпню Тессая.
- Как прошел день? – Куросаки снова искал повода для разговора. Он так устал слушать тоненький голосок Орихиме, что душу Дьяволу готов был продать, только бы с ним кто-то поговорил.
- Как обычно. – уклончиво произнесла она – Твой?
- Тоже.
Послышались два усталых вздоха.
- Знаешь, мне кажется, нам надо поговорить.
Рукия кивнула, и Куросаки продолжил:
- Пойдем в парк. Не хочу здесь стоять.
Кучики ничего не сказала и последовала за ним. Минут через 10 пешей ходьбы они были в парке. Ичиго взглядом указал на лавочку неподалеку, и они присели на нее.
Ночной воздух был прохладным и свежим, и было настолько темно, что Рукия едва ли улавливала перед собой блеск карих глаз. Они сели так, чтобы можно было смотреть в лицо собеседнику, и Куросаки, не медля, начал разговор:
- Слушай, я не знаю, кажется мне это или нет, но что-то происходит. У меня такое чувство, что я отдаляюсь от тебя. Может, это связано с тем, что у меня появилась девушка, и вы с Ренджи тоже…В общем, я хочу спросить. Чувствуешь ли ты, как что-то между нами начинает рушиться?
Кучики вмиг погрустнела. Она не любила разговаривать на подобные темы, а эта ей была особо неприятна. Но раз Ичиго решил прояснить ситуацию, то у нее просто не было выбора.
- Да, чувствую. И не скажу, что это одно из самых лучших чувств. Это похоже на то, когда теряют что-то. Что-то, что ты искал очень долго, наконец, нашел, а теперь снова нужно отдавать. Мне кажется, это неправильно.
- Да, ты права. Но сделать с этим мы тоже ничего не можем. Возможно, это последний раз, когда мы сможем нормально поговорить. Поэтому, я хочу, чтобы ты знала – я тебе очень благодарен. – Куросаки поднялся со скамейки, встал напротив удивленной девушки и согнулся в низком поклоне. – Спасибо огромное. Если бы не ты, не было бы ни меня, ни моей семьи. Спасибо.
- Прекрати меня благодарить, мне стыдно. – она потянула его за руку, усаживая обратно на скамейку. – Это я должна говорить «спасибо». Сам подумай, сколько раз ты меня спасал.
- Да, но ты спасла меня первая.
- А не все равно ли? Я тебе тоже очень благодарна. Боюсь подумать, что было б, если бы не ты. Спасибо, за все. И прекрати лыбиться, как идиот.
- Нет, не все равно. И не надо меня обижать. – важно проговорил Ичиго.
Еще минут пять они просидели в полнейшей тишине, слушая тихое дыхание друг друга. Куросаки смотрел куда-то в небо и, кажется, считал звезды, а Рукия искала на темном полотне какое-то созвездие.
- Сегодня звездная ночь, да? – почти мечтательно прошептала девушка, не отрывая взгляда от Полярной звезды.
- Это еще что. – хмыкнул Ичиго. – Ты в августе тут не была. Вот тогда действительно звездные ночи. И звезды яркие такие, их вообще очень много в конце лета.
- В Сейретее звезд вообще нет. Нет, они есть, но появляются они редко и в малом количестве.
- Ладно-ладно. Приглашаю тебя к нам в августе. Хоть на звезды нормально посмотришь. – Ичиго внимательно посмотрел на подругу. – Придешь?
Кучики повернулась к нему и, слабо улыбаясь, ответила:
- А куда же я денусь.
- Ну, вдруг Ренджи будет ревновать и…
- Оставь его в покое. – улыбка исчезла с ее губ и в глазах появилась непонятная пустота.
- Хорошо.
Им показалось, что они наговорились на всю жизнь вперед. Особенно Ичиго. Он знал, что завтра на него снова будет смотреть пара безразличных аметистовых глаз, и холодный голос пожелает ему приятного аппетита, но Куросаки был рад. Давно не получалось так поговорить и плевать, что в итоге их отношения все равно зайдут в тупик. Ведь теперь, кроме благодарности у него к ней ничего не осталось.
И все же, куда делась та хваленая дружба?

Глава 2. Наша связь.

Рукия проснулась рано. Даже очень. Все обитатели дома, включая Кона, еще спали, и она чувствовала себя полнейшей дурой. А все почему? Дурацкий кошмар и поспать не дал, и настроение испортил.
Лениво перебирая ногами, она таки добралась до кухни, где уже сидел Абарай. Как он туда попал, для Рукии осталось тайной. Но спрашивать о чем-то лохматого, злого, сонного Абарая было чревато последствиями. Он хмуро посмотрел на подругу, присевшую рядом.
- Доброе утро. – сердито прорычал он.
- Доброе. Что это ты такой хмурый прямо с утра? – Рукия сложила руки на столе.
- Урахара. – вновь прорычал Абарай.
- О, и что же он тебе сделал?
- Выпер из магазина.
- Как? – удивилась Кучики, делая глоток воды из чашки.
- А вот так! – всплеснул руками Ренджи.
- Ладно, успокойся – она стукнула его по лбу – Я потом с ним поговорю.
- Еще чего! Не позволю женщине заступаться за меня! – парень даже стукнул кулаком по столу.
- Тихо-тихо, не буянь.
Кучики примиряющее положила руку на его кулак.
- Пошли, прогуляемся, а то ты явно не в себе. – Рукия осторожно потянула его за локоть на улицу. Тот закатил глаза, но все-таки поддался хрупкой девичьей руке.
На улице воздух был немного морозным, тяжелым и до тошноты свежим. Казалось, дышать невозможно.
Они, не торопясь, шли по одной из улочек Каракуры. Абарай то и дело вздрагивал от холода, а Рукия, ничего не видя перед собой, просто шагала рядом. Минутой назад она чуть не сшибла столб – хорошо Ренджи заметил, что она куда-то не в ту сторону идет.
У нее вообще было странное чувство. Она должна быть счастлива рядом с Ренджи, тогда, почему нет никакой радости. Да и печали тоже нет. Все чувства Кучики Рукии, словно растворились в прошедших годах. Нет, Абарай иногда устраивал ей встряску, что лишь на некоторое время помогало чувствовать себя живой.
Точно! Вот чего ей не хватает!
Ей не хватает цели, ради которой она будет жить, а не существовать.
А может, у этой цели есть «заменитель»? Например, тот же Абарай.
Возможно, но Рукия его слишком хорошо знает, он не сможет дать ей то, чего она хочет.
А есть ли вообще человек, способный на это..?
Может, он совсем рядом, да только упрямая и гордая Кучики этого не видит.

Ичиго проснулся от того, что с кухни доносился какой-то совсем не сладкий запах. Иноуэ никогда не умела нормально готовить, и этого не исправить. Он поморщился и лениво приподнялся с подушек. Куросаки оглядел комнату, встал на ноги и неторопливо оделся.
Все так, как он и думал. Иноуэ с утра химичит на кухне, в бестолковой попытке приготовить что-то съедобное, и сей факт его не особо радовал. Ведь ему придется все это съесть!
«В один прекрасный день я точно отравлюсь и умру».
Ичиго молча наблюдал за суетящейся у плиты Иноуэ и думал, что сегодня, пожалуй, он съест все, что она ему приготовила.
- Доброе утро, Иноуэ. – парень все-таки присел за стол.
Девушка вздрогнула и повернулась к нему.
- Ой, доброе утро, Куросаки-кун! Ты не хочешь есть? Я тут как раз такую вкуснятину приготовила! Суп мисо со сливовым джемом, тамагояки (аналог нашего омлета) с васаби и дора яки (сладкие блинчики) с соусом из огурцов! – рыжеволосая бестия была весела, как никогда.
Куросаки слушал ее и тихо шизел, моментально позабыв обещание все съесть.
- О, - неожиданно сам для себя выдал Куросаки, опасливо косясь на плиту – Нет, Иноуэ, спасибо.
Орихиме села за стол напротив него.
- Жаль. – она умоляюще глянула на Ичиго и тот, не выдержав, отвернулся. Орихиме вздохнула.
- Иноуэ, я не буду есть. – Куросаки отчеканил давно заученную фразу – Не буду. Я не хочу есть. Я не голоден. Абсолютно. Нет! Иноуэ, я не хочу есть!
Девушка удивленно смотрела на Ичиго, хлопая ресничками, и не понимала – надо ли ей что-то отвечать на это или пусть он доведет свой монолог до конца?
- …нет, я действительно не хочу есть. Да, я вчера не поужинал, когда пришел к тебе. Но ночью, когда мы…- он помолчал секунд пять, обдумывая продолжение фразы - смотрели ужастик, я наелся поп-корном и теперь абсолютно сыт! – Куросаки хлопнул себя по животу, и тот отозвался неприятным бурчанием – Ладно, давай сюда тамагояки. – моментально сдался парень.
Иноуэ радостно улыбнулась и, поставив перед испуганным парнем сковороду с яичницей, сказала:
- Приятного аппетита, Куросаки-кун!
«О, духи, молю, помогите…» - стонал про себя Ичиго, вымученно улыбаясь в ответ.
Куросаки кривился, кашлял, маскируя отвращение, лениво жевал и сдавленно глотал. А Иноуэ смотрела на него и улыбалась, делая вид, что вовсе не видит происходящего.
А Ичиго, попутно жуя пригоревший кусок тамагояки, задумался. Почему он не может назвать Иноуэ по имени? Ведь она его девушка и он вполне имеет на это право. Почему-то с Рукией было проще. Возможно, ему сразу не понравилась ее фамилия (она ему не нравится до сих пор), и он сразу стал называть ее по имени. А может, когда ее меч пронзал его сердце, Куросаки почувствовал ту связь, что в тот же миг образовалась между ними, и называть настолько близкого человека по фамилии было глупо. Ичиго вновь скривился, но уже от собственных мыслей. Он ведь начинал думать об Иноуэ. Почему же его мысли сошлись на Кучики Рукии? Это просто не-вы-но-си-мо.

* * *

- Нет-нет, - Кучики в одиночестве прогуливалась по парку, разговаривая с Иноуэ по телефону. Она, кажется, хотела что-то узнать. – Иноуэ, сначала надо добавить молоко, потом мороженое и только потом клубнику!
Орихиме в трубке что-то весело защебетала, что абсолютно отвлекло Кучики от объекта поиска. Она искала появившегося Пустого. Реацу его Кучики почему-то почувствовать не могла, а так как ее рабочий телефон был занят (спасибо Иноуэ Орихиме), то и выследить его было трудновато.
- Иноуэ, извини, но у меня тут кое-какие дела, я тебе перезвоню через час, хорошо?
Рыжеволосая мгновенно ответила «Да» и чуть тише добавила «только не забудь, Кучики-сан».
- Обещаю, что не забуду.
Дожидаться ответа было глупо, и Рукия кинула трубку.
Спустя миг она вышла из гигая, оставив Чаппи уничтожать пирожные в кафе за углом, и отправилась «на встречу» с пустым. Передатчик указывал, что он прямо перед ней, но Кучики ничего не видела, кроме голых деревьев.
«Что за фигня» - эта фраза слишком хорошо читалась на ее уставшем лице. Она вздохнула. Как-то разочарованно и в то же время облегченно. Кучики спрятала передатчик куда-то в косоде и направилась в кафе, чтобы забрать свой гигай. А ведь если Чаппи не остановить, она съест все, что можно и нельзя, а сама Рукия поправится килограммов на 10, как минимум.
Такие размышления вовсе не прибавляли ей позитива, и девушка тотчас ушла в шунпо. По крайней мере, хотела уйти. Почему-то она не могла миновать парковую дорожку. Что-то ее держало.
«Барьер? Значит, он все-таки здесь». – невесело подвела итог шинигами.
Вдруг раздался протяжный вой, какой может принадлежать только Пустым. Рукия тут же встрепенулась и помчалась на звук голоса. Скоро она смогла увидеть Пустого, но как только Кучики собиралась уничтожить его маску, он просто исчез, и его реацу больше не чувствовалась. Да и воя больше не было.
- А~а, проклятые шинигами, почему вы так медлительны? – прозвучал ленивый мужской голос за ее спиной.
«Это еще что за хрен?»
- Знаешь, как тут скучно?! А вы, шинигами, даже не почувствовали меня. Мне обидно. – он вздохнул.
«Слишком сознательная речь для Пустого» - вздрогнула Кучики и мгновенно повернулась в сторону голоса.
Перед ней стоял мужчина с темными волосами, одетый точь-в-точь в форму Эспады – белоснежное косоде и того же цвет хакама. В его бледно-голубых глазах можно было прочитать жажду убить. Пустым это свойственно, а арранкарам тем более.
В следующий миг его рука потянулась к мечу, располагавшемся на поясе.
- Поиграем? – вся несерьезность голоса арранкара выводили Кучики из себя. – Ах, да, радость моя, я забыл представиться. У прошлой Эспады были такие дурные имена да еще и трудные на произношение. Я не такой, как они. Мое имя – Хидеки Куро.
- Тебе не кажется, что ты слишком много говоришь? – она смотрела на него сверху вниз, так как арранкар стоял на крыше какого-то старого здания.
«Почему я не вижу его маску?»
Хидеки хмуро оглядел ее и в ту же секунду кинулся на нее, используя сонидо.
Рукия отбивала его стремительные удары, как могла. В скорости он ее превосходил, но она не чувствовала себя поверженной или слабой. В ней неожиданно проснулось желание всех победить. Так почему бы не воспользоваться этим желанием?
Спустя пять минут бестолковых атак Кучики стала зажимать удивленного Куро между старым домом и собственным барьером.
- Эх-хе, - пропыхтел он – Нет, детка, так не пойдет. Открой глаза, Кин Койоко!
Поток золотистой реацу ослепил ее и Кучики просто не могла ничего разглядеть, а следить за атаками арранкара тем более. Миг спустя в районе спины почувствовалось сильное жжение, потом боль. А позже Рукия ощутила, как что-то жидкое стекает вниз по ее лопаткам, а левая рука оказалась выбита из предплечья.
Яркий свет куда-то внезапно исчез, и Кучики смогла рассмотреть своего противника. Его косоде было распахнуто, и под ним виднелась идеально гладкая маска, которая была не такой, как у других арранкаров. Она была бледного золотистого цвета и занимала чуть ли не всю грудь, а его занпакто просто исчез.
Как, куда и зачем? Неизвестно.
- Как мило. – разочарованно буркнул Хидеки – Я только разогрелся.
- Что же, тогда мне придется тебя остудить – фыркнула Рукия. – Танцуй, Соде но Шираюки.
- О, ледяной занпакто! – воскликнул арранкар, едва увидев серебряное свечение вокруг ее меча. – Мы с тобой подружимся. – плотоядно улыбнулся Куро.
- Первый танец, оставь свои шуточки при себе, Белая луна!
- Не разговаривай во время атаки! – прокричал ей Хидеки – Ты можешь потерять над ней контроль!
- Да заткнись же ты, наконец! – злобно прорычала Кучики.
Полупрозрачный столб льда, напоминающий хрупкое стекло, полностью поглотил арранкара, и Рукия хотела было праздновать победу, но внезапно ее «луна» начала рушиться. Из глубины стеклянного льда виднелось золотое свечение, которое мгновенно ослепило ее.
- Я тебе говорил, что, разговаривая во время атаки, ты можешь потерять контроль? – прошипел Куро.
Девушка вздрогнула и отступила на два шага.
- Мой занпакто не просто так называется «Золотое Зеркало». Он полностью отражает твои атаки и ослепляет тебя, давая мне возможность беспрепятственно атаковать. Твой серебряный меч не одолеет меня, ведь золото всегда сверкает ярче, так? – голос его не был высокомерным или высмеивающим. Хидеки был вообще довольно странным для арранкара, который пришел в Генсей с целью убить.
- Серебряный меч? – сквозь боль усмехнулась шинигами – Соде но Шираюки не серебряная, а ледяная. Лед может заморозить то, что захочет.
- Я бы поверил, если бы этот факт не был мною проверен. Ты ведь шинигами этого города? Извини, но мне надо тебя убить. Кин Хикари.
Кучики даже не поняла, что произошло. Прошел лишь миг после того, как она в последний раз слышала его голос. Ее снова ослепило, и девушке показалось невозможным сопротивляться атакам арранкара.
Последовал удар чего-то острого в живот, потом точно в сердце, и Рукия захлебнулась собственной кровью, что так неожиданно оказалась в лёгких.
Еще через полминуты реацу Кучики Рукии полностью исчезла.
- Бедная, бедная девочка – приговаривал Хидеки, осматривая свою жертву. – А я ведь предупреждал.

* * *

Иноуэ его целовала. Она целовала его закрытые глаза, щёки, сухие, но горячие губы, лоб, шею и понимала, что все это – только ее. Как же долго Орихиме ждала этого! Куросаки периодически хмурился, вздыхал, но не улыбался. Рядом с Иноуэ он никогда не улыбался. Хотя бы потому, что не чувствовал себя счастливым. Как там говорил старик?
Ты – солнце, Рукия-чан – луна. Разве вы не подходите друг другу? А Орихиме-чан – тоже солнце. Если вы будете вместе, то просто ослепите собою всех, притом, не будучи счастливыми.
Наверно, он был прав.
Додумать ему не дали. Иноуэ обняла его, прижимая его голову к своей груди, и ее пальчики зарылись в столь любимую рыжую шевелюру. Но Ичиго казалось, что диван, на котором они сидели, намного теплее ее тела, будто он сможет дать ему больше тепла, чем Орихиме.
Совесть тут же пнула его по самому больному месту – по голове. Эта девушка отдавала ему всю себя, а он даже не мог сказать ей обычного спасибо, не мог выразить свою благодарность поступками. Было стыдно.
Куросаки слышал, как стучит ее сердце, и думал, почему Иноуэ отдала его, такому как он – негодяю? Неожиданно ее сердце пропустило пару ударов.
- Куросаки-кун, ты ничего не почувствовал? – испуганно спросила она.
- Нет, не почувствовал. А что случилось?
- Реацу Кучики-сан…она пропала – ее сердце снова пропустило пару ударов и начало биться в три раза чаще, чем минуту назад. Орихиме тяжело дышала, а ее пальцы в его волосах подрагивали.
- Не переживай, если бы она исчезла, я бы это первым почувствовал. – чтобы успокоить Иноуэ ему нужно было лишь обнять ее в ответ.
- Но, Куросаки-кун, я не могла ошибиться. Это была реацу Кучики-сан, я чувствую! – голос Орихиме подрагивал, и Куросаки понял – истерика не за горами.
- Хорошо, давай ей позвоним.
Ичиго неторопливо выудил из кармана брюк телефон и набрал давно знакомый номер. Пошли гудки, и через несколько секунд они прекратились, оповещая о том, что кто-то взял трубку.
- Привет, Рукия. – спокойно начал он, но тут же в трубке послышалось злобное рычание и неистовый крик:
- Какая к черту «Рукия», Куросаки! Бери Иноуэ и живо в магазин! – после этого трубку сразу же повесили.
- Это был Абарай-кун, да? Куросаки-кун? – она испуганно смотрела на парня. Тот нахмурился, поджал губы, и в глазах появилось то самое отчаяние, что, по мнению Иноуэ, отпустило его давным-давно.
Ичиго вскочил с дивана, ничего не говоря, и кинулся к двери, крикнув злобное «За мной!»

Иноуэ оказалась права – Ичиго осознал это только сейчас, когда она лечила Рукию, а он, не смея и слова сказать, сидел рядом. Абарай сидел напротив и внимательно рассматривал бледное лицо подруги, а Исида и Чад стояли неподалёку, глядя на оранжевый щит.
- Как думаешь, Садо-кун, обойдется? – Уррю поднял взор на друга. Тот неуверенно кивнул. – Да, я тоже так думаю.

Глава 3. Наша судьба.

С того происшествия прошел месяц, быть может чуть больше. Раны Кучики давно зажили, благодаря Орихиме, и она уже забыла о них. Лишь Куросаки ходил хмурый, молчаливый, с понуренной головой и отчаянием в глазах. Он снова винил себя. Как бы сказала Рукия: «Вот же идиот!» И она бы не ошиблась. Только идиот стал бы винить себя в том, что не от него зависело. Вот только говорить с ним Кучики не хотела. Почему? Кто его знает.
Однажды утром Юзу проснулась не от будильника, а от странных криков на первом этаже. Она поднялась с кровати и, стараясь не разбудить Карин, спустилась туда. Крики доносились из кухни. Девочка осторожно подошла к открытым дверям, из которых секундой назад вылетели стул и пара вилок. Она едва не вскрикнула от радости, когда увидела, что там происходит.
- Идиот! Какого хрена?! Я тебе говорила, что мне не нужна твоя забота!
- Тебе врач сказал лежать еще две недели, чтобы твой организм пришел в норму! Пренебрегаешь советами старших, дура?!
- Кретин! Шел бы ты к Иноуэ, она тебя уже заждалась! Я и так отдыхать собираюсь!
- Не верю! Ты всегда так говоришь!
- Да какая тебе разница! Обо мне вон, Ренджи позаботится!
- Я ему не доверяю, ты посмотри на эту бессовестную рожу!
Абарай наблюдал за этой сценой, устало зевая, и периодически ковырял рис в тарелке, что имитировало трапезу. На выпад в свою сторону он так же не реагировал, ибо эти двое уже задолбали.
- Что? Да ты на свою посмотри, юный мафиози!
- Твое мнение вообще никто не спрашивал! У тебя на лбу написано «дура»!
- Что?! Да я тебя сейчас! – Кучики выхватила вилку у растерянного Абарая и кинулась на Ичиго.
Что было дальше, Юзу не видела. Она быстро побежала вверх по лестнице в свою комнату.
«Надо обязательно рассказать Карин-чан!»
Юная Куросаки снова видела те самые озорные искры уверенности в глазах своего брата. Он улыбался, и впервые за последний год делал это искренне. Да и Рукия-чан снова ожила. В той перепалке можно было узнать настоящих Куросаки Ичиго и Кучики Рукию.
Рядом друг с другом они смогли обрести себя. Ну, разве это не судьба?
- Карин-чан, Карин-чан, - Юзу трясла за плечо свою сестру. Та что-то ворчала в ответ, но спустя полминуты соизволила подняться.
- Что случилось, Юзу?
- Братик снова улыбается! Он даже кричит на Рукию-чан. А еще у них обоих глаза стали абсолютно…- девочка не успела договорить. Карин схватила сестру за шиворот и поволокла на кухню.
- Я хочу это увидеть! – заключила темноволосая девочка, важно шага по коридору.
Стоило им миновать лестницу, как они услышали крики, но уже из гостиной. И как Ишшину удавалось спать?
- Дура! Дура! Дура! – дразнился Куросаки, прыгая по дивану.
- Заткнись, рыжее недоразумение! – Кучики бегала за ним с подушкой, кричала, колотила и была безгранично счастлива. К ней неожиданно вернулось желание жить.
Неожиданно Ичиго развернулся к ней лицом и показал язык, и Рукия просто задохнулась от негодования.
- Я тебя убью!
- Да пожалуйста. Мне не жалко! – Куросаки заулыбался так искренне, что Рукия просто не могла проигнорировать такую внезапную радость – она улыбнулась в ответ, не боясь смотреть в глаза этому идиоту. Но этот идиот был так чертовски важен для нее, что поднять на него меч она, в любом случае, не посмеет.
- Договорились! – девушка плотоядно улыбнулась и вновь кинулась на него с намерением, если не завалить, то стукнуть точно!
- Я же говорила – облегченно вздохнула Юзу, когда ее брат успешно ушел от прямой атаки в лоб.
Карин смотрела на парочку глазами, полными счастья, и уголки ее губ чуть приподнялись в улыбке.
- Пойдем, мы с тобой тут лишние.
Сестры скрылись на втором этаже.

Бедный, замученный выходками юных дарований (по части издевательств) диван, в очередной раз стал жертвой. Неудачно подпрыгнув на диване, Куросаки галантно рухнул на него, подавая руку даме, которая рухнула вслед за ним. Оба смеялись и чувствовали себя маленькими детьми, способными на любые дурачества.
Рукия довольно вытянулась на диване рядом с довольным Куросаки. Тот бездумно улыбался и смотрел в потолок. Кучики повернулась к нему спиной, закрыла глаза и минут через пять уснула. Ичиго мельком глянул на нее и последовал ее примеру.
Он был просто безумно рад. Он словно заново родился, обрел потерянное чувство, которое очень долго пытался пробудить с помощью Орихиме. Ах, да, Куросаки почему-то снова стал чувствовать ее реацу, и это грело его душу.
Спустя 10 минут ворочания – он не мог определиться, как ему заснуть: лицом к маленькой спинке Рукии или тоже отвернуться – Ичиго все-таки заснул лицом к ее спине, зарываясь губами в черные волосы.

Иноуэ заволновалась. Куросаки-куна не было уже очень долго по неизвестным причинам. Она ходила из стороны в сторону уже около двадцати минут и до сих не получила ни звонка, ни сообщения на телефон. Обычно, он ее предупреждал, когда не мог к ней зайти, а сейчас…
Орихиме решила сама сходить к нему. Вдруг что-то случилось?
Иноуэ быстро дошла до поликлиники Куросаки и сейчас уже проходила в гостиную, здороваясь с сестрами.
- Проходи, Орихиме-чан, только тихо. Они спят.
- Кто? – не поняла девушка.
- Ичи-нии и Рукия-чан.
Иноуэ вздрогнула всем телом. В сердце проснулось неведомое ей чувство ревности, которое больно жалило ее отточенным кинжалом сомнения.
Они тихо прошла в гостиную, где на диване спал ее любимый человек и Кучики Рукия. Орихиме встала напротив дивана так, чтобы можно было полностью рассмотреть заснувших. Его рыжие волосы сильно контрастировали с ее черными, и от этого ей почему-то становилось больно. Ведь ляг она рядом с ним, такого контраста не было бы. Глупо, конечно, думать об этом, но все же.
Орихиме тихо вздохнула, неожиданно осознавая, что их отношения разорваны и, не говоря ни слова, ушла домой.
«Наверно, ему с Кучики-сан будет намного лучше, чем со мной» - по пути домой Иноуэ уже улыбалась. Ее любимый счастлив, пусть и без нее, разве это плохо? Она не будет страдать по потерянной любви, она лишь пожелает Куросаки-куну счастья и попросит беречь ее подругу.
Вот только, что скажет на это Абарай-кун?

* * *

- Знаешь, я внезапно осознал, что безумно счастлив.
Куросаки сидел на крыше своего дома, разглядывая в своей широкой ладони ее маленькую ручку.
- Ну, наконец-то. Я думала, мне из тебя эти слова придется выбивать.
- Опять ты надо мной издеваешься, да? Бессовестная.
Рукия, ака тучи над Фудзиямой, нависла над ним.
- На себя посмотри.
- Но я все равно тебя люблю. – эти слова дались ему очень легко. Казалось, думать об этом было намно-о-о-го тяжелее.
- Что? – Рукия просто боялась верить своим ушам.
- Отвали, говорю. – Куросаки немного грубовато отодвинул девушку в сторону, но ее руку так и не отпустил. – Иди сюда.
- Да ты сам себе противоречишь! Сначала «отвали», потом «иди сюда». Определись уже, чего от меня хочешь.
Кучики замолчала, поймав на себе какой-то слишком страстный для Ичиго взгляд.
Тот молча надвинулся на нее и прижал своим телом к холодной поверхности крыши. Он долго смотрел ей в глаза, высматривая то самое чувство, что давно поселилось в его груди. Спустя миг Ичиго уже ловил ее дыхание своими губами, но между ними все еще было небольшое расстояние. Рукии казалось, что этот идиот просто дразнит ее и ждет, когда она сама потянется к нему.
Ичиго никогда не разрешал Иноуэ целовать себя, да и сам никогда не целовал ее, поэтому этот момент был очень важен для него. Зато Рукия позволяла Абараю целовать себя, но сама его не целовала. Да и в губы Ренджи ее никогда не целовал. Да вот только Кучики распрощалась с первым поцелуем еще в Академии, когда на спор пила саке с Абараем, а потом все так закрутилось, что сама девушка мало что помнит.
Через несколько секунд, выдержанных в полнейшей тишине, Куросаки уже готов был отдать свой первый поцелуй Кучики Рукии…только свет. Проклятый свет попадал обоим прямо на лицо, и это немного мешало всему действу.
- А, вот вы где…- прогремел голос лейтенанта над их головами.
- Ренджи!!! – вскрикнули оба, мгновенно покраснев. Испуганно посмотрев друг на друга, они развернулись в разные стороны.
- Чем это вы тут занимаетесь? – хитро прищурился Абарай.
- Н-ничем. – несмело начал Куросаки.
- Да-да, совсем ничем.
- Боже, до чего докатились, оправдываетесь передо мной. – красноволосый шинигами выключил фонарь, что до сих по слепил глаза своим светом. – Будто бы я не вижу, что происходит. Да вы совсем обезумели от счастья,…и я за вас рад.
Ренджи понимал, чего не хватало его подруге. Ей не хватало этого рыжего недошинигами. Лишь он мог пробудить в ней неистовую бурю из чувств, которые отражались в ее аметистовых глазах, что сейчас были до неприличия счастливыми.
- Ладно, Куросаки, оставляю ее на тебя. Целуйтесь уже. И да, спокойной ночи. – Ренджи ушел обратно в дом, абсолютно ни о чем не жалея. Он ведь даже не любил Рукию. Нет, любил, но, как сестру, а не, как девушку, с которой хочется быть каждое мгновение своей жизни.
Стоило Абараю договорить свою пламенную речь, как в ту же секунду Куросаки вернул прежнее положение.
Он – над Рукией, она – под ним.
Лопаткам было немного прохладно, но это компенсировалось горячими губами Ичиго, что немного жадно целовали ее. Кучики нежно касалась пальчиками его спины, а Ичиго гладил свободной рукой (ибо вторая занята где-то в районе ее талии) открытую шею.
Рукии казалось, что его губы слишком горячие для нее, будто еще чуть-чуть, и она растает, а его руки так обжигали ее кожу, что она боялась, как бы там не осталось ожогов.
Куросаки едва хватило самообладания, чтобы не зацеловать ее до смерти. Своей, разумеется. Он легко поцеловал ее в подбородок и в тот же миг прихватил губами нежную кожу шеи, горячо целуя. Рукия думала, что она умерла и попала в Рай. Самый настоящий Рай, где нет ничего, кроме Куросаки Ичиго, его губ и рук. Таких горячих и обжигающих, словно огненных.
А потом почему-то стало холодно, и она увидела, как Куросаки отстраняется от нее.
- Ичи..? – немного удивленно проронила она.
Его глаза хитро блестели, а на губах играла хищная улыбка. Еще немного полюбовавшись расслабленным видом девушки, он подхватил ее на руки.
- Ичи..! – выдала Кучики возмущенно.
- Что такое? – ехидно усмехнулся он. – Хочешь отдаться мне на крыше?
- Да что ты такое говоришь! – смущенно воскликнула Рукия.
- Успокойся, безумная. Я тебе обещаю ночь, полную страсти! – пафосно заключил Ичиго и понес ее к себе в комнату самым странным путем – через окно.
- Если так, то я согласна. – не менее пафосно отозвалась Кучики.

Ичиго буквально впивался в ее кожу жгучими поцелуями, оставляя красноватые следы по всему телу. Девушка металась по кровати, сжимая покрывало, что-то бормотала и гладила его по плечам, чувствуя себя по-настоящему счастливой в его руках.
Он целовал ее так, словно хотел запомнить каждую клеточку ее тела, будто бы на рассвете их разлучат. Его руки скользили по ее животу, а губы изредка касались рёбер, тотчас же переходя на шелковистую кожу груди.
Кучики думала, что умрет. Удовольствие, что доставлял ей Куросаки, просто переполняло ее, и она хотела, чтобы он чувствовал то же самое.
Он поцеловал ее куда-то в ложбинку и поднялся вверх, к губам, что так и жаждали его поцелуев.
- Рукия, - выдохнул Ичиго в ее губы, удерживая голову девушки ладонями – я сойду сума.
- Обещаешь? – она тяжело дышала и безотрывно смотрела ему в глаза.
- Ты издеваешься, да? – измученно выдавил Куросаки, целуя ее лоб.
- Это ты надо мной издеваешься. Я просто умру, если ты сейчас что-нибудь сделаешь.
- Я этого не позволю.
Миг, и он резко вошел в нее так, что ожидаемая боль не была такой жгучей, как Рукия представляла. Она лишь вздрогнула, и обняла ногами его талию. Ичиго, чувствуя свою вину, неторопливыми поцелуями покрывал ее лицо, полностью отдаваясь своему чувству.
Чуть позже их тела сгорали, растворяясь друг в друге, а души, казалось, давно были единым целым.
Ичиго искренне хотел, чтобы она сума сошла от удовольствия, и, если бы Рукия слышала его мысли, то сказала бы, что у него это отлично получилось.
Почувствовав, что скоро все кончится, он шумно зарычал и уткнулся в ее шею.
Они долго лежали просто так, тяжело дыша и не в силах уснуть. Обоих переполняло странное чувство то ли единства, то ли чего-то нового и неизведанного.
Где-то через час они уснули.

Утром они ушли, оставив записку.
Ушли навсегда, не желая жить так, как все.
Что с ними, где они, живы ли они вообще? Все это было неизвестно.
А может, так было лучше всего для всех.

Судьба связала нас красной лентой. Мы это чувствуем. Спасибо за все и не ищите.
Ичиго и Рукия.